Трианонский синдром как средство против самовнушения об исключительности

Положения данного документа, касающиеся языковых вопросов, вызвали раздражение в нескольких европейских столицах. Главным критиком данного закона предсказуемо стал Будапешт, обеспокоенный влиянием нововведений на ситуацию венгерского меньшинства в Украине.

Следует напомнить, что волею исторических судеб во всех соседних с Венгрией странах компактно живут этнические венгры, которые нередко составляют большинство населения определенных сопредельных с Венгрией регионов. Такое положение дел явилось результатом Трианонского договора 1920 г., название которого даже через почти 100 лет после его подписания является символом национального унижения и имеет огромное значение для венгерской идентичности. В случае с Украиной, речь идет о примерно 150 тысячах этнических венгров, проживающих преимущественно на западе современной Закарпатской области – регионе, в межвоенное время входившем в состав Чехословакии, а в 1945 г. ставшем частью советской Украины.

В своей речи 10 октября венгерский министр иностранных дел Петер Сийярто заявил, что новый закон об образовании существенно нарушает Соглашение об ассоциации между Украиной и Европейским Союзом. Сийярто также высказался за необходимость оказания международного давления на Украину посредством использования различных европейских площадок. В ответном комментарии украинское Министерство иностранных дел заявило, что «решения, касающиеся Украины не могут приниматься без Украины, которая платит чрезвычайно высокую цену за свое место в Европе». В комментарии также упоминалась Революция Достоинства как выбор украинцев в пользу объединенной Европы и то, что «именно за европейское будущее Украина страдает от российской агрессии».

В контексте принятия данного закона можно долго рассуждать о качестве образования в различных регионах Украины, теперешних внутриполитических конфигурациях в стране, а также особенностях украинской политики в сфере этнокультурного разнообразия. Однако, последовавший за ним обмен колкостями между Будапештом и Киевом позволяет акцентировать внимание читателя на четырех аспектах.

Во-первых, слова венгерского министра иностранных дел касались формата интеграции Украина-ЕС. При этом сам Евросоюз по большому счету не имеет собственных инструментов в области защиты прав национальных меньшинств. С другой стороны, именно уважение и защита прав меньшинств составляют один из политических критериев, являющихся ориентиром для желающих присоединиться к ЕС. Иначе говоря, пока Украина не стала полноценным членом ЕС (о чем на данный момент речи не идет), она должна ориентироваться на данные критерии в области защиты прав меньшинств, что дает Венгрии легитимную и полностью обоснованную возможность поднимать эту проблему в каждом соответствующем случае.

Во-вторых, формулировки комментария украинского МИД содержат прямую отсылку к российско-украинскому конфликту. Иными словами, при всей «своеобразности» теперешней российской власти и ее геополитических взглядов на некоторые соседние страны, проблема и последствия российско-украинского конфликта являются и останутся в первую очередь проблемой взаимоотношений этих двух стран. Как бы цинично для Украины это не звучало, но для Венгрии (а также значительной части других стран ЕС) Россия не является непосредственной угрозой. Поэтому аргумент о цене, которую Украина платит за свой европейский выбор, вряд ли найдет позитивный эмоциональный отклик у политиков в Будапеште и иных европейских столицах.

В-третьих, украинская аргументация предполагает размен легитимных интересов Венгрии касательно своих соотечественников в Украине на некое абстрактное европейское будущее для Украины. Иначе говоря, если Венгрия закроет глаза на нововведения украинского законодательства, то в сухом остатке она ничего не получит. И здесь дело даже не в том, что теперешние венгерские власти во главе с премьер-министром Виктором Орбаном являются, пожалуй, главным рупором идеи «Европы наций».

Данная ситуация связана с четвертым аспектом. Заявления украинских властей скорее свидетельствуют о некоем ореоле собственной исключительности, т.е. всяческом подчеркивании уникальности украинского случая. Однако, подобный подход по своей сути не может быть эффективным в долгосрочной перспективе. Этому есть два объяснения. Во-первых, подчеркивание собственной уникальности предполагает наличие неких объективных факторов, которых у Украины просто нет. Во-вторых, у партнеров Украины такая ее самоцентричность будет создавать эффект привыкания, который с течением времени может развиться в аллергическую реакцию.
 
Кирилл Касцян
 
------------------------------------------------------------------------------------
inBaltic является частным информационным проектом. Если вам понравился текст, вы можете оказать непосредственную материальную поддержку автору (сколько считаете возможным и нужным) таким образом:
Денежным переводом - IBAN: DE69 2905 0101 0080 5895 00 
PayPal - https://www.paypal.me/KKascian